Долины малых рек, омывающих район Митино и примыкающие к нему территории, — Сходни, Барышихи, Баньки, Журавки/Муравки (по которой названы Муравские улицы), Синички (см. карту), — люди начали обживать очень давно. Именно в этом микрорегионе была сделана единственная находка человеческих останков эпохи палеолита в пределах всей (!) современной Москвы: при прокладке Сходненского канала, соединяющего реку Сходню (примерно на полтора км выше ее устья) и канал им. Москвы, строители обнаружили верхнюю часть черепа человека времен ледникового периода, находившуюся в одном слое с костями доисторических животных: мамонта и овцебыка. На схеме расположения памятников археологии СЗАО г. Москвы, составленной Е. Н. Мучальским и М. Н. Арсеевой, предположительное место этой находки указано под номером 1.

 

Еще в конце XIX века в районе села Спас (или Спас-Тушино) на левом берегу реки Москвы, а также на противоположном берегу — в районе деревни Мякинино — были обнаружены предметы, относящиеся к так называемой фатьяновской культуре, датируемой II тысячелетием до Рождества Христова (см. номера 4–5 на той же схеме). Целый ряд находок в районе того же Спас-Тушино, а также немного северо-западнее — у речки Барышихи и в районе деревни Пенягино — относится к так называемой дьяковской культуре эпохи раннего железного века, между VII веком до Р. Х. и V веком по Р. Х. (см. номера 6–15 на той же схеме).

Впрочем, древние поселения фатьяновцев (этнически, вероятно, относившихся к славяно-балто-германской общности) и дьяковцев (судя по всему, финно-угров) опустели еще в дописьменную эпоху, и только спустя долгое время территория современной Москвы была вновь заселена людьми — на этот раз, славянами. Первые славянские поселения на территории Московского региона датируются IX–X веками, но основную роль в заселении сыграли древнерусские племена вятичей, пришедшие сюда в ходе двух волн переселений: первая имела место во 2-й половине XI века по Р. Х., а вторая заняла весь XII век и продолжалась до середины XIII века.

Основными центрами расселения славян были: район будущего Звенигорода, долины рек Истра и Пахра в их нижнем течении, долина реки Пехорки, а также район будущих Спас-Тушино и Мякинино (см.: Кренке Н. А. Древности бассейна Москвы-реки от неолита до Средневековья. М.; Смоленск, 2019. С. 95–99), то есть ближайшие окрестности Митино. В 1147 году (согласно тверскому летописанию, в 1156 году) в том месте, где сейчас находится московский Кремль, Юрием Долгоруким — великим князем Ростово-Суздальским и затем Киевским — была устроена первая крепость, обозначившая княжеское присутствие среди уже заселенных крестьянами земель. Таким образом, княжеская Москва — младше окрестных крестьянских поселений, которые со временем войдут в состав той же Москвы и в число которых входили и селища вокруг будущего Митино.

В Спас-Тушино, вдоль речки Барышихи и в районе деревень Пенягино и Мякинино обнаружено множество следов вятичских поселений и погребений (см. номера 17–35 на схеме выше; часть из этих вятичских курганов в настоящее время находится на территории Ландшафтного парка Митино). На схеме «Зон охраны памятников археологии в южной части Митино», составленной С. З. Черновым и утвержденной постановлением Правительства Москвы № 223 от 22.03.1994 (фото иллюминированной схемы см. ниже), можно увидеть, насколько район Митино и его окрестности насыщены памятниками археологии — охранные зоны памятников занимают в этом районе значительные площади (в настоящее время площадь охранных зон сокращена; часть объектов в ходе строительства Митино и «Крокус-сити» была уничтожена).

Славяне, переселявшиеся в Москву в XII веке, уже исповедовали Православие. Наиболее интересный церковный памятник всего района — монастырь Спаса-на-Всходне, ныне не существующий. Монастырь был устроен не позднее конца XIV века, о чем свидетельствует запись в Рогожском летописце XV века, летописи тверской традиции (рукопись РГБ. ф. 247 (Рогож.), № 253, сер. XV в.). Под 1390 годом здесь сказано:

Тое же весны въ великое говѣнiе преставися рабъ Божiи Иванъ Родивоновичь, нареченыи въ мнишьскомъ чину Игнатiи, и положенъ бысть у святаго Спаса въ монастыри, иже на Восходнѣ
(ПСРЛ. Т. 15 (изд. 2-е), вып. 1. Пг., 1922. Стб. 158).

Речь идет о боярине Иване Родионовиче Квашне — герое Куликовской битвы, соратнике святого благоверного великого князя Димитрия Донского. Отец Квашни, Родион Нестерович, происходил из знатного галицкого или киевского рода, но поступил на служение к Московскому и Владимирскому великому князю Ивану Калите (по другим сведениям, на службу ко святому благоверному великому князю Даниилу Московскому, отцу Ивана Калиты, поступил уже отец Родиона, Нестор Рябец), за что получил от великого московского князя «пол Волока Ламского». Вторая половина Волоколамска в ту эпоху принадлежала Новгороду (об особенностях принадлежности Волока Ламского см.: Чернов С. З. Новгородская и великокняжеская «половины» Волока Ламского в XIII–XV вв. // Новгородский исторический сборник. 7 (17). Спб: Дмитрий Буланин, 1999. С. 75–99), но Родион якобы сумел подчинить Москве весь город, за что, согласно Четвертой Новгородской летописи,

князь великии дасть ему село во область, кругъ реки Восходни на пятинадцати верстахъ
(ПСРЛ. Т. 4. Ч. 1. Вып. 2. Л., 1925. С. 478).

Две процитированные летописные записи являются древнейшими письменными упоминаниями о территориях, непосредственно прилегающих к будущему Митино.

Во многих публикациях с самим Митино отождествляется топоним «Митин Починок» из духовных грамот Димитрия Донского и Василия Ι Дмитриевича, о чем мы уже писали. Если это отождествление верно, данный топоним можно считать следующим по времени упоминанием указанных территорий в исторических документах. Однако уверенным в этом отождествлении быть все-таки нельзя. Зато бесспорным является существование в округе Воиницкого мыта — таможни, в 1470-е годы принадлежавшей Борису Васильевичу Волоцкому, внуку Василия I (ДДГ. 226–230. № 69; С. 250. № 71; С. 269. № 73), а затем его сыну Феодору (ДДГ. С. 408. № 98). Принадлежность этого мыта волоцким князьям прямо указывает на его связь с Волоколамском (ср. также ДДГ. С. 37 № 13), поэтому можно предположить, что он располагался на старой волоколамской дороге (ныне Пятницкое ш. в районе Митино) и представлял собой экстерриториальную часть волоколамской администрации (Чернов. Цит. соч. С. 81–82). Экстерриториальный механизм сбора торговых податей Волока Ламского мог возникнуть еще в домонгольские времена и восходить к попыткам новгородцев установить контроль над древним путем из Ростова Великого в Киев (см.: он же. Сфрагистический комплекс из Могутова и его значения для изучения предыстории Московской земли в первой половине XII века: первые опыты интерпретации // Древняя Русь. Вопросы медиевистики. 2003. № 2 (12). С. 5–21). Впрочем, на основе археологических данных недавно был предложен и иной вариант локализации мыта — не на левом, а на правом берегу Москва-реки, напротив монастыря Спаса-на-Всходне (Коваль В. Ю. О местоположении Войницкого мыта // Археология Подмосковья: Материалы научного семинара. М., 2014. Вып. 10. С. 111–128). В любом случае, к монастырю и непосредственно прилегавшей к нему территории мыт отношения иметь не мог, поскольку являлся княжеским владением (не он ли и был тем самым «Митиным починком»?), тогда как монастырь принадлежал боярам Квашниным/Тушиным.

Монастырь Спаса-на-Всходне полтора или два столетия оставался родовым имением этих бояр. Создан он был либо родоначальником династии, Родионом Несторовичем, либо Иваном Родионовичем — тем самым боярином по прозвищу Квашня, в летописной записи о погребении которого монастырь впервые и упоминается (см. выше). Монастырь располагался на высоком левом берегу реки Москвы, на остром мысу между рекой и оврагом. Это место можно заметить из вагона метро, идущего по метромосту в Митино (см. фото). После смерти Ивана Родионовича монастырь перешел во владения его младшего сына Василия, прозванного Тушей, — родоначальника фамилии Тушиных.

В XVI веке монастырь процветал, на что указывает наличие в нем даже не одной, а двух каменных церквей — собора Преображения Господня, построенного в 1-й половине XVI века, и церкви святого мученика Андрея Стратилата, построенной во 2-й половине того же столетия. Такое посвящение церкви не было случайным: в 1542 году праправнук Василия Туши по имени Андакан, в крещении Андрей, сосредоточил в своих руках значительную часть имений предков, включая монастырь и прилегавшее к нему село Тушино, и позаботился о строительстве церкви в честь своего святого.

После смерти Андакана монастырь достался Стефаниде, в иночестве Софии — младшей дочери Андакана. Та, будучи монахиней — и, следовательно, не имея наследников, — в 1570 году передала его Троице-Сергиевой лавре; так монастырь из родового имения Квашниных/Тушиных сделался лаврским подворьем. В 1608–1609 году монастырь подвергся разорению, поскольку в непосредственной близости с ним располагался лагерь Лжедмитрия ΙΙ — «Тушинского вора». В частности, Преображенский собор был разрушен, а имущество — разграблено. От этого потрясения монастырь уже не отошел; после Смутного времени иноческая жизнь на этом месте так и не возродилась, а сохранившаяся Андреевская церковь сделалась приходской, причем в конце XVII века она была переосвящена и стала называться Преображенской, по имени разрушенного собора.

Церковь просуществовала до 1890 года, когда ее пришлось разобрать, поскольку она опасно сползала в реку (возможно, на разрушение церкви повлиял рост числа жителей в селах Спас и Митино: для строительства домов крестьяне добывали бутовый камень в овраге у подножия церкви, что могло привести к движению грунтов). Существовали планы укрепления берега ради сохранения церкви, но они не смогли осуществиться. Тем не менее, перед разборкой церковь была тщательно описана (см.: Преображенская церковь в селе Спасском-Тушине Московского уезда // Древности. Труды комиссии по сохранению древних памятников имп. Московскаго археологического общества. М., 1908. Т. 2. С. 139–141) и несколько раз зарисована. В частности, ее изображение было опубликовано в книге Г. Есипова «Тушинский вор» (Русские достопамятности. М., 1877. Т. 1: литография авторства К. Эргота, фото прилагается). Еще ранее, в 1860-е годы, церковь оказалась запечатлена на картине Ивана Ивановича Шишкина «Полдень. В окрестностях Москвы» (в частности, на картине еще видна колокольня, разобранная в 1875 году), которая легла в основу шишкинской коллекции Государственной Третьяковской галереи (см. фото ниже; копию картины в более высоком разрешении можно скачать здесь).

Полдень. Окрестности Москвы

Церковь Преображения / Андрея Стратилата представляла собой выдающийся образец русской шатровой архитектуры XVI века (Раппопорт П. А. Русское шатровое зодчество конца ХVI в // Материалы и исследования по археологии СССР. М.; Л., 1949. №. 12. С. 238–301), и остается лишь сожалеть, что она не дошла до наших дней (см. о ней: Баталов А. Л. К истории Спас-Тушинского монастыря на реке Сходне. Церковь Андрея Стратилата конца XVI в. // Реставрация и архитектурная археология. Новые материалы и исследования. М., 1995. Вып. 2. С. 141–145).

Новая церковь в честь Преображения Господня была построена в Тушино в удалении от берега реки, где стоит и сейчас, при этом кирпич от старой церкви Преображения / Андрея Стратилата нашел себе применение в другом месте: «В 1890 г. эта церковь была разобрана и перенесена в с. Рождествено» (Веселовский С. Б. Исследования по истории класса служилых землевладельцев. М., 1969. С. 280).

Таким образом, храм Рождества Христова в Митино является наследником древнего монастыря Спаса-на-Всходне и прямо причастен к истории как этого монастыря, так и Троице-Сергиевой лавры, которой монастырь когда-то принадлежал. Он построен в том числе из кирпичей той самой церкви монастыря Спаса-на-Всходне. Однако самую главную роль в истории и храма Рождества Христово в Митино, и самой деревни Митино все-таки сыграла еще одна, также крайне важная для истории Руси и Русской Церкви, обитель — кремлевский Чудов монастырь, о чем речь пойдет в следующих заметках.

священник Михаил Желтов